​Я уже какое-то время жил и тренировался в Японии. И однажды я сказал себе: "Я пойду в Хомбу и получу нидан (второй уровень черного пояса) или сандан (третий уровень черного пояса), чтобы можно было тренироваться по-настоящему упорно и двигаться дальше". В то время у меня был шодан. В Хомбу Додзё ты всё занятие тренируешься в паре с одним и тем же человеком; там не происходит смены партнеров. Так что, тот, рядом с кем ты сядешь в ряду, и будет твоим партнером на всю тренировку. И я начал выискивать место, где бы мне сесть; я действительно хотел устроить себе настоящий прорыв. И тут подошла Вирджиния Мэйхью, еще одна американка, жившая и тренировавшаяся в Японии. Вирджиния была королевой иностранцев. Она была очень милой леди, одной из тех трех людей, которые основали Нью-Йоркский Айкикай. Они вызвала из Японии Ямаду Сэнсэя, чтобы тот преподавал в Нью-Йорке. И освободившись от преподавания, она отправилась в Японию совершенствовать своё Айкидо. Вирджиния была очень преданной и очень искренней ученицей. И вот она подошла ко мне с каким-то иностранцем, белым поясом, который только что приехал в город. Он был одет в новый кэйкоги, и она мне сказала: "Боб, это Барт. Барт начал заниматься Айкидо в Австралии всего несколько месяцев назад. Он приехал сегодня в четыре часа утра". Барт тренировался пару раз в неделю в течение нескольких месяцев. Он не знал японского языка и не имел ни малейшего представления о том, на что похожи тренировки в Хомбу Додзё. Кроме этого он еще и страдал от расстройства биоритмов, связанного с перелетом через несколько часовых поясов. Мэйхью оставила его на меня и пошла тренироваться с каким-нибудь ниданом или санданом. Я с сожалением посмотрел на этого Барта. Это был день, когда я должен был дать себе толчок, день, когда я собирался найти партнера, который бы дал мне толчок, день, когда должен был произойти мой прорыв на более высокий уровень тренировки. Это был настоящий момент истины для меня, и в моем сознании пронеслось несколько мыслей. Я могу либо проигнорировать Барта и предоставить японцам тренироваться с ним, надеясь, что его не убьют до того, как он поймет, что не готов тренироваться здесь, либо потренироваться с ним минут пять-десять, окончательно измотать его, а затем продолжить тренировку с кем-нибудь другим. Я полагал, что смогу вымотать его, не причинив ему вреда, а затем пойти тренироваться с каким-нибудь ниданом или санданом. Но я решил поработать с ним; в конце концов, он приехал аж из самой Австралии, чтобы тренироваться. И вот мы вдвоем с Бартом медленно разбираем формы, а рядом с нами все эти эффектные ниданы и санданы, двигающиеся как невероятные фейерверки и летающие повсюду в красивых укэми. Я намеренно старался хорошенько погонять Барта, заставляя его работать на уровне, более высоком чем тот, на котором ему было бы комфортно, но при этом не травмируя его. В этот момент в додзё вошел О-Сэнсэй, и все прекратили тренироваться и сели в сэйдза. Всё прекратилось. О-Сэнсэй произнес свою обычную речь о том, что никто из нас не занимается Айкидо правильно, что все упускают самое главное и не понимают сути Айкидо. После этого О-Сэнсэй добавил: "Никто здесь не старается работать вместе! Никто здесь не занимается Айкидо правильно, кроме Боба", – и он указал на меня. Я был ошеломлен. Это было одним из величайших подарков, которые он когда-либо мне делал: он сказал мне, что суть Айкидо не в эффектных показных техниках. Все то, чем я хотел заняться в этот день, было тем, что вызывало у него неодобрение. Я думаю О-Сэнсэй все видел: что я хотел поработать с ниданом; что на самом деле я хотел делать эти стремительные, эффектные техники; что я мог причинить Барту вред, но решил этого не делать; и что я решил полностью сконцентрироваться на Барте, работая с ним как можно лучше и уделяя ему как можно больше внимания. Я убежден в том, что он все это видел.
(Роберт Фрэгер)

На Западе человек, желающий заниматься боевыми искусствами, часто ведет себя как покупатель на ярмарке. Он вступает в школу боевых искусств с теми же настроениями и ожиданиями, с которыми входит в магазин, порою с кредитной карточкой в руке. Он может поторговаться с клерком, заплатить деньги, изучить правила, получить товар и покинуть магазин. По их мнению, в этом и состоит изучение боевых искусств.
Обучение воинским искусствам при таком ярмарочном подходе часто является чисто механическим процессом без подлинного человеческого контакта между продавцом и покупателем; это лишь еще одна сделка в ежедневном графике их обоих. Но с точки зрения сущности изучения воинских искусств все далеко не так просто. На самом деле, отношения между учениками и учителем в восточной традиции довольно сложны и необычны, ибо настоящий учитель не продает знание, а настоящий ученик не может купить его.
Сегодня при обучении воинским искусствам внимание уделяется лишь внешней стороне, чтобы привлечь больше клиентов, которые смогли бы порадовать себя преходящим удовлетворением и сценическим блеском собственной силы. Такое обучение обычно нe заходит дальше уровня развлечения и игнорирует необходимость продвижения к внутреннему росту.
Подлинное изучение воинских искусств подразумевает упорное постижение искусства жизни и резко отличается от деловых сделок.
Мы знаем, что далеко отклонились от истинных боевых искусств: ведь ученики и учителя, заключая свои деловые договоры, озабочены лишь внешней стороной дела, демонстрацией эффектных боевых техник только лишь для того, чтобы произвести впечатление на других, пренебрегая культивированием внимательности, сострадания и любви. Этот поверхностный подход заставляет старых мастеров сожалеть о том, что нынешние люди просто сбиты с толку воинскими искусствами и состязаются лишь ради получения приза, цветного пояса или титула. Похоже, что они утратили первоначальный смысл, серьезную цель и жизненность боевых искусств. Искусство остается искусством лишь по названию.
Можно с полной уверенностью сказать, что эти старые мастера правы в своих оценках, а наиболее компетентные молодые инструкторы согласятся с тем, что величайший недостаток в усвоении европейцами восточной практики заключается в общем отсутствии изучения этики, ценностей и искусства жизни. Очень часто воинские искусства представлены на Западе как системы боя, самозащиты и как военные игры, подразумевающие жестокую, агрессивную схватку. Лишь очень редко на Западе при обучении воинским искусствам действительно обращаются к искусству жизни и ко внутреннему поиску смелости и подлинности.
Сегодня те, кто хочет всерьез заняться боевыми искусствами, как правило, погружены в тьму и разочарование; им предлагается лишь внешняя видимость, но не обращение к глубинам своего существа. Возможно, эти поверхностные, внешне привлекательные и ложные идеи о боевых искусствах обязаны своим появлением коммерциализованным школам и освещению в средствах массовой информации, особенно в телефильмах, где обычно акцент делается на эффектных и боевых аспектах подготовки, но практически не уделяется внимания сущности и внутренней ценности самой тренировки. Из-за чего же еще человек может воспринимать воинские искусства как агрессивные, когда истинные учения высоко ценят важность человеческого существования, ответственность каждого за свои поступки и их последствия и призывают к этическому, моральному и духовному росту всех людей, независимо от расы, класса, пола, национальности или религиозной принадлежности?
Когда человек понимает истинную природу воинских искусств, он полностью осознает, что подлинные учения запрещают обесценение, нанесение вреда или уничтожение мельчайших живых существ, ползающих у нас под ногами, не говоря уже о том, чтобы покалечить или лишить жизни другого человека. Одна из ужасных нелепостей нашей эпохи заключается в том, что боевые искусства, развившиеся за много веков в чрезвычайно сложную систему, сосредоточенную на внимании к этики, морали и праведной жизни, теперь объясняются на языке технических ухищрений и служат средствами для разрушительных целей, а не являются целью сами по себе.
Внешние и технические трюки, лишенные сердца и духа, не ведут ни к чему и создают для новичков, стремящихся к силе, предпосылки такой кармы, о которой больно и даже страшно думать. Именно в таком свете подается история Мастера Тай-Аня и его ученика Лама. Эта история служит кармической сказкой. о высокомерии и любви, тяге к власти и сострадании, об учителе и ученике, связанных пожизненным кармическим поиском Дао.
На определенном этапе обучения перед нами встает выбор: прыгнуть назад, как лягушка в басне, в темных колодец наших собственных эго, где мы сможем притворяться мастерами, пусть даже это место окажется мелким и незначительным; или раскрыться для света бесконечной вселенной и для самого учений с сердцами открытыми и пульсирующими жизнью.
Вам, кто стремится к глубинам учений и внутреннему росту, следует отбросить тот вымысел, который мы называем Реальностью. Давайте обратимся к сути дела и признаем, что цветы искусства распускаются исключительно внутри нас самих. Эта книга обращена ко всем, кто действительно ищет сущность воинских искусств, будь они с Запада или Востока.
Три Тхонг Данг 
ПО ТУ СТОРОНУ ЗНАНИЯ 
Конечная цель боевых искусств
с сайта http://www.aikiclub.ru/learn1.html

Начиная практиковать айкидо, многие задают вопрос : “Зачем так много техник с оружием?” , “Почему техники с мечом (кен) и палкой дзё так важны для изучения в Айкидо?”, “Как улучшить свою технику приёмов изучая техники с палкой и мечом?”
Очень часто, мы привыкаем к обучению и практике медленно и несколько бессвязно, и хотя эта интенсивная и детальная проработка приемов помогает, объединить техники различных уровней в целую систему. Но так же может ограничить наш прогресс, потому что, мы часто будем задаваться вопросом: «Каким образом данная техника, соотносится с той, которую я изучал ранее?»
Очень важно понять, что программа оружия, имеет определенную методологию, которая ведет ученика, от базового обучения, к более продвинутым уровням практики. И все же, это не всегда очевидно для новичков или тех дэси, кто практиковал недолгое время.
Важно, что проработка одной и тоже техники и внимание к деталям очень важны для работы с оружием. Так что дэси, могут получить более полное ощущение организованной и логически обоснованной системы, что обеспечит полное понимание и детальную проработку базовых техник Айкидо.
Ken suburi (упражнения с мечом)
​Набор из семи упражнений, состоит из «шомэн учи» или вертикального рубящего удара вниз, с рядом вариаций в перемещениях, разработанных для того, чтобы обучить учеников: как держать меч, как стоять в правильной стойке, как эффективно провести защиту и как атаковать. Практика субури, должна осуществляться, без напряжения и медленно, с акцентом на регулярную, ежедневную тренировку правильной формы. Однако интенсивность в изучении техник может быть увеличена, добавляя быстроту и мощь в каждое движение, как только базовая форма освоена и вы достигли определённого мастерства, но не ранее. Ежедневная практика, формирует силу и мощь в бедрах и руках, а также ощущении связи, между рукой и бедром и добавляет резкость движениям, все эти элементы важные для практики тайдзюцу. Практика субури, введенная в ежедневный распорядок дня, может служить разогревом и подготовкой к продвинутым техникам, а также послужит более быстрому росту мастерства.

Makiwara tanren (практика сильных ударов мечом
)Макивара — устройство, предназначенное для того, чтобы создать естественное препятствие на пути меча, при отработке техник субури. Танрэн — означает закаливать тело через практику и для этого, используют субури-то или меч «для обучения субури», он более тяжелый чем обычный боккэн или настоящий клинок. Идея состоит в том, что благодаря интенсивной и энергичной практике с более тяжелым мечом, мы закаляем или укрепляем тело, вследствии чего наша стойка станет твердой и мощной, а движения тела слитны и эффективны. Эта практика, развивает силу хвата меча и мощность бедер, а также ног и рук.
Jo suburi (упражнения с палкой)
Набор из двадцати упражнений, включает колющие, секущие и блокирующие техники, которые позволяют ученики, освоить минимум базовых навыков работы с палкой. Способы манипуляций с дзё, разнообразие техник, атакующих и защитных действий, обеспечивает интуитивное усваивание ученика, стандартных видов блокировки и приема атаки противника. Ежедневная практика с дзё полезна для формирования сильного тела и наработки мощных движений. Так что у ученика не возникнет трудности в освоении более продвинутых техник, которые базируются и являются, комбинациями и вариациями базовых субури.

Jo Tenkan Waza (вращательные движения с палкой)
Это ряд простых движений, основанных на Дзё субури. Некоторые из них используются как разминочные упражнения для тренировки запястий и мышц плеч перед практикой, другие используются для преподавания способности поворачиваться на 360 градусов используя тай-сабаки. Все эти движения сформированы так, чтобы обеспечить плавный переход от одного субури к другому.
Ken Happo Giri & Shiho Giri (рубящие движения мечом в 8 и 4 направлениях)
Набор техник разработанных для того, чтобы выработать способность свободно поворачиваться во всех направлениях, быстро и мощно, сохраняя при этом баланс и форму. Атаки направлены на 4-х и более противников. Вариации состоят из различных движений, добавленных к базовым субури. Как только ученик освоит все формы в достаточной степени, он будет способен поворачиваться в любом направлении.
Sanjyuichi-no-jo & Jyusan-no-jo kata (форма в 31 и 13 движений)
​Эти две формы ката — разработанные для индивидуальной практики в системе Айкидо. Форма 31 ката, была создана О-Сэнсэем она развивает способность тайсабаки — индивидуальных движений. Плавно перетекая от одного движения к другому, добавляя некоторые техники, которые вы не найдёте в субури. Форма 13 движений, была создана Сайто Сэнсэем в духе 31 ката, как метод сохранения некоторых дополнительных плавных комбинаций, которые О-Сэнсэй практиковал, но не включил в субури или 31 ката. Сначала, ката практикуются на счёт, т.е. медленно, расслабленно и с полной концентрацией на работе ног и соблюдении правильной формы. Когда ученик освоит ката, движения можно ускорить и выполнять в более свободной и плавной манере. Эти упражнения предназначены для того, чтобы научить варьировать и комбинировать техники, а также свободно «перетекать» от одного технического действия к другому.

Roku-no-Jo (форма в «6″движений с Дзё)Это упражнение состоит из повторения 6 тактов движений, выполняемых с партнером стоящим напротив вас, в одиночку, в группе или на макиваре. Оно состоит из нескольких субури и позволяет в предельно сжатые сроки освоить верную дистанцию (маай), чувство ритма (хёси) и слияния с партнёром (авасэ). Но так же благодаря этому можно выработать способность сокращать 3 движения в 1, показывая дэси, как быстро можно «перетекать» от одной специфической техники к другой. От этой базовой формы можно перейти к целому диапазону циклических форм, основанных на субури, которые иллюстрируют плавный и быстрый переход из одной техники в другую.
Ken suburi-awase (меч слияния)Это 7 упражнений, по одному для каждого из Кэн субури, когда партнеры отрабатывают синхронно Субури стоя напротив друг друга. Эти упражнения способствуют развитию понимания концепции Тюсин (центральной линии), а также использования бёдер при повороте и практике ухода с линии атаки. Также ученик отрабатывает представление об Авасэ (слиянии) и Маай (оптимальной дистанции).
Ken awase & Jo awase (практика упражнений на слияние с действиями противника, мечом и палкой)Для практики начинающих, эти способы тренировки слияния меча и посоха более сложны, так как рассматривают конкретные боевые ситуации. Это комбинации основных движений и они охватывают детальную проработку концепций Маай и Авасэ. Понимание значения различных видов дистанции между вами и противником, жизненно важно для выработки способности открывать Суки (или «бреши» в обороне противника), безопасного входа или ухода от атаки противника. Для понимания концепции Авасэ, жизненно важно развить способность интуитивно чувствовать Хёси (ритм боя) и чувствовать Сэн (оптимальное время входа в атаку противника), читать намерения нападающих и выработать способность расслабляться в момент отработки технических действий, а также выработать способность двигаться быстро и решительно.
Ki Musubi no Tachi («Меч слияния энергий» упражнение с мечом)Это упражнение сначала практикуется медленно с полным пониманием каждого технического действия, далее когда освоены основные движения, ритм (хёси) может быть ускорен, а также увеличена сила атаки, после этого можно рассматривать всевозможные вариации. Как и во всех техниках Кэн и Дзё Авасэ, все движения между Учитачи и Укетачи выполняются с чувством Авасэ.
Ken-Jo no Riai (палка против меча)Техники Кэн Тай Дзё разработаны 0-Сэнсэем в соответствии с концепцией Риай, практика этого набора упражнений состоит из трёх вводных Авасэ и 10 основных техник, а также их вариаций Хэнка. Этот технический набор может быть расценен как самый трудный для понимания в практике оружия, они разработаны для того, чтобы показать разницу в различных видах дистанций между телом, мечом и палкой, а также для того чтобы усовершенствовать интуитивно-тактическое восприятие техник Тайдзюцу.

Упражнения Куми и их разновидности
— практикуются после достаточно глубокого понимания и изучения базовых движений. Это боевое применение вышеупомянутых базовых упражнений. Эти формы разработаны в виде Ката, которые выполняют два или более человек. Куми разработаны в соответствии со строгими правилами боя и основаны на традиционных технических и тактических методах вооруженного боя, опираясь на более чем столетний опыт Корю (традиционных боевых искусств) в феодальном обществе. Именно поэтому они имеют большое практическое применение и глубокий внутренний смысл, скрытый «внутри движений». Имеется также большой набор вариаций(хэнка), которые основаны на Куми кихон, диапазон этих вариаций может расширятся с техническим ростом инструкторов и применения творческого подхода к практике Айки-но Буки-ваза. 0-Сэнсэй и Сайто Сэнсэй позволили экспериментировать инструкторам и находить новые разновидности техник, в пределах творческой концепции — Такэмусу айки. Как только эти упражнения должным образом освоены (благодаря непрерывной и последовательной практике), они могут быть изменены и дополнены, рассматривая различные виды тактических ситуаций, разные дистанции (маай), моменты входа (сэн), движения могут быть выполнены более быстро и медленно, чтобы позволить дэси испытать широкое разнообразие возможностей в атаке и защите.
​https://vk.com/@volgogradaikido-kommentarii-ob-organizacii-oruzhiya-v-aikido

3 марта, 2013 
Интервью провёл и записал Гийом Эрар, www.guillaumeerard.com 
Перевод с французского: Антон Коронелли
Мы уже давно искали случая побеседовать с Мишелин Тиссье - первой женщиной-представительницей европейской страны, получившей 6 дан айкикай от дошу Моритеру Уесибы, и одной из немногих женщин, занимающих важный технический пост в организации, связанной с айкидо. В этом интервью она рассказывает о том, что привело её на татами и открыто делится своим мнением по ключевым для айкидо вопросам.

​Гийом Эрар: Мадам Тиссье, добрый день и спасибо за уделенное нашей встрече время. Расскажите, как Вы оказались в Японии и почему решили переключиться на айкидо после многих лет занятий танцами?
Мишелин Тиссье: Я оказалась в Токио в силу определённых семейных проблем, в связи с которыми родители решили на время отправить меня "подальше" - в Японию, где тогда жил мой брат. Мне было всего 15 лет, и танцы не были моим основным занятием, хотя мой преподаватель и предполагал тогда, что я смогла бы сделать карьеру в этой области. В первую же очередь я занималась лёгкой атлетикой, где моей специальностью был бег на 1200 метров. Впрочем, я и до 40 лет бегала каждый день.
ГЭ: Мы хорошо знаем, как проходят занятия в хомбу-додзё, но как Вы оцениваете занятия для начинающих по сравнению с Францией, где очень развит педагогический подход?
МТ: Надо сказать, что когда я прибыла в Японию, занятия айкидо были обязательным условием для того, чтобы я смогла получить студенческую визу. Поэтому два месяца я ходила на обязательные занятия для новичков, которые проходят на втором этаже хомбу-додзё. Там изучают, в основном, перемещения, страховки и движения на коленях, и я не могу сказать, что получала от этого удовольствие. Наши сенсеи запросто могли заставить нас целый час двигаться вокруг зала на коленях, чтобы подготовить к техникам сувари-ваза. В результате, кожа на коленях и ступнях у меня была стёрта до крови, а поскольку я занималась каждый день, то раны никак не могли зажить. Потом, на выходе из зала я видела довольные лица других французов, выходивших после занятий на третьем этаже и не могла понять, чему они радуются, потому что мне было совсем не весело.
ГЭ: Отложил ли какой-то отпечаток на Ваше айкидо тот факт, что Вы начали заниматься именно в Японии?
МТ: В Японии занимаются тем же айкидо, что и во Франции, и я не думаю, что этот факт мог отложить на меня какой-то особый отпечаток. Хотя техники сувари-ваза с тех пор, действительно, всегда давались мне легко (смеётся).
ГЭ: В тот момент Вы должны были оказаться перед лицом сразу нескольких вызовов, ведь Вы были новичком, иностранкой и, главное, женщиной. Были ли в этом положении какие-то особенные сложности? Как к Вам относились окружающие?
МТ: Я никогда не ощущала враждебности, японские айкидоки относились ко мне хорошо и то, что я женщина, никак на это не влияло, ну или я была слишком юной, чтобы это заметить. С другой стороны, в это время в Японии действительно было мало иностранцев и на блондинку с длинными волосами нельзя было не обратить внимания. Я жила в японской семье, где был мальчик того же возраста, что и я, и лишь несколько раз мне удалось с ним пообщаться, и то, он это делал под принуждением отца, который очень любил французов.
ГЭ: Отдавали ли Вы предпочтение кому-нибудь из преподавателей хомбу-додзё?
МТ: Сначала я занималась, в основном, у Масуды-сенсея и Итихати-сенсея, с которыми новичку вроде меня было попроще. Чуть позже я решилась начать ходить на занятия к Ямагучи-сенсею и Уесибе-сенсею.
ГЭ: Именно в Японии Вы познакомились с Кристианом Тиссье. Встречи с другими французами в хобу-додзё были для Вас ожидаемыми? Кристиан был для Вас сэмпаем?
МТ: На самом деле, я сразу оказалась в кругу французов, занимавшихся айкидо и именно это однажды утром привело меня на татами в хомбу-додзё. На моём самом первом занятии мне дали в партнёры Кристиана Тиссье, который был сэмпаем для всех иностранцев и, к тому же, другом моего брата. Он был там не единственным французом, хотя и семпаем для всех остальных французов и именно в таком качестве он провёл со мной моё первое занятие.
В хомбу-додзё
ГЭ: Занимались ли Вы в то время кендцюзу школы касима-синрю?
МТ: Нет, я не занималась с оружием в Японии. Эти занятия я начала уже позже во Франции, с Кристианом.
ГЭ: После возвращения из Японии, Кристиан Тиссье и Вы стали мужем и женой и оставались ими 22 года. Приходилось ли Вам чувствовать, что в качестве преподавателя айкидо Вы были вынуждены оставаться в тени своего мужа?
МТ: Я начала вести занятия через 11 лет после нашего возвращения - в 1989 году в Венсенне. В то время, одновременно проводились два занятия (впрочем, кажется, это до сих пор так): одно из них открытое для всех уровней, а другое - курс для новичков, который они должны были посещать три месяца, примерно, как в Японии. Кристиан дал мне вести занятия для начинающих, но полностью его доверие мне удалось завоевать только тогда, когда после первых трёх обязательных месяцев новички не захотели переходить к нему в общую группу. На следующий год мы переехали на юг Франции, потому что в Париже было тяжело находиться нашему сыну, страдавшему от астмы. Я вернулась к преподаванию только в 1997 году в додзё, которое мы открыли вскоре после развода. Что касается того, чтобы оставаться в тени, то так вопрос никогда не стоял. Вела я занятия сама или нет, но Кристиан всегда оставался для меня учителем, а роль жены учителя и заключается в том, чтобы оставаться в тени, особенно в Японии.
ГЭ: А сейчас Вы всё ещё ездите заниматься в Японию?
МТ: После смерти Ямагучи-сенсея уже нет.
ГЭ: Вы получили свой первый дан уже во Франции из рук Тамуры-сенсея. Пришлось ли Вам для этого как-то приспособиться к той форме айкидо, которая существовала тогда во Франции?
С Ямагучи-сенсеем
МТ: Ваш вопрос у многих вызовет улыбку. Повторю, что во Франции айкидо такое же, как в Японии. В то время мы состояли в одной организации с Тамурой-сенсеем и участвовали в его семинарах. В конце семинаров всегда поводились экзамены. Я ни о чём не знала, когда Кристиан меня подозвал и сказал: "сегодня ты сдаёшь экзамен на первый дан; прямо сейчас". Так, без особой подготовки, это и произошло.
Вообще, в том, что касается аттестаций на даны, я всегда полагалась на мнение Кристиана. Он никогда не готовил меня к ним специально, я просто сдавала экзамен, когда он считал, что время пришло. Думаю, что для учителя это совершенно естественно.
ГЭ: Все, кто тогда занимался у Кристиана Тиссье, говорят о его чрезвычайной требовательности, даже жёсткости. Вы тоже испытали на себе такое отношение?
МТ: Да, и я думаю, что тот уровень, которого мне удалось достичь, является следствием этого. Кристиан был очень требователен по отношению к самому себе и, соответственно, и ко всем остальным тоже. Он никогда не пропускал ошибок своих ближайших учеников и, поскольку в отличие от многих жен сенсеев, я решила заниматься всерьёз, то и я подверглась тому же отношению, но это был мой выбор. Семинары тогда были намного длиннее, чем теперь: мы занимались три часа утром и ещё три во второй половине дня, то есть двенадцать часов за выходные к которым надо добавить обычные тренировки на неделе, а это как минимум по два часа в день. Так что, не только он был суров, но и я приложила усилия, чтобы дойти до своего нынешнего уровня. Но при этом, если можно сказать, что айкидо и связало нас с Кристианом, то оно же стало и причиной того, что мы разошлись, потому что не так просто сначала получить нагоняй на татами, а потом придти домой и сказать: "привет, всё в порядке!"
ГЭ: Вы сказали, что начали заниматься айкидо чуть ли не вынужденно, а когда и при каких обстоятельствах вы решили целиком посвятить себя этой дисциплине?
МТ: На самом деле, я не принимала решения о том, чтобы посвятить себя айкидо, но такой уж у меня темперамент, что если я начинаю чем-то заниматься, что вкладываю в это занятие всё. То же самое было и с танцами: я занималась очень интенсивно и достигла профессионального уровня, так что могла, когда было нужно, заменять преподавателя.

ГЭ: Будучи женой сенсея, не чувствовали ли Вы, что Вам приходится прикладывать особые усилия, чтобы другие относились к Вам как равной себе, а не просто как к "его жене"? И легко ли семейной паре справиться с той иерархией в отношениях, которая складывается на татами?
ГЭ: Я никогда не смотрела на это под таким углом. Занятия были тяжелыми для всех и для меня тоже, и на татами мы все чувствовали друг с другом солидарность. Никто никогда ничего мне не говорил на эту тему. В любом случае, я думаю, что все, кто остался рядом с Кристианом да настоящего времени, несмотря на весь его "ригоризм", очень благодарны ему за тот уровень, которого они смогли достичь в айкидо. То же относится и ко мне: его строгость на татами принесла свои результаты, хотя, возможно, и в ущерб нашей семейной жизни, но ведь никто меня не вынуждал идти таким путём. Что касается иерархии, то это не всегда просто, но я приняла её при условии, что она не проявляется за пределами зала. Сегодня мы относимся друг к другу с большим уважением, и я хочу сказать, что, несмотря на эту сторону жизни, Кристиан очень добрый и, главное, очень прямой человек.
ГЭ: Поговорим собственно о занятиях айкидо. Помню, как в одной из статей, подготовленных FFAAA (Французская федерация айкидо, айкибудо и родственных дисциплин - АК), я увидел такую фразу: "женщина может выполнить любое движение в айкидо, но сделает это не так, как мужчина". Вы с этим согласны?
МТ: Я не понимаю, почему бы женщине не сделать движение так же, как мужчина? Потому, что у нас более хрупкое сложение, не так развита мускулатура? Возможно, всё это нужно принимать во внимание, но что тогда сказать про мужчину, который весит 50 килограмм, а его партнёр - 95? Неужели пол насколько меняет исходные данные?
ГЭ: Какую роль играет для женщины умение приспособить то, что показывает сенсей-мужчина к своим возможностям?
МТ: К счастью, женщины могут заниматься точно таким же айкидо, что и мужчины, и когда сенсей-мужчина показывает технику, никакого приспособления не нужно, хотя для Вас, кажется, есть одно айкидо - для мужчин и другое - для женщин. Думаю, женщины могут Вас поблагодарить за оказанную честь, но никакой адаптации айкидо нам не требуется. Иначе как бы поступали мои ученики? Занимаясь айкидо, я никогда не задавалась вопросами о каких-либо различиях. Из людей обладающих одной и той же степенью, лучшим можно было считать того, кто быстрее схватывает и лучше выполняет технику и не важно, мужчина это или женщина.
ГЭ: в одной из этих статей также было написано, что "на одном и том же уровне, женщины более настойчивы и упорны, чем мужчины". Что Вы об этом скажете?
МТ: Все мои старые партнёры по тренировкам стали профессионалами или признанными мастерами высокого уровня, так что не думаю, что я была более упорной, чем они. Мы все пришли к одному результату.
ГЭ: Часто приходится слышать, что женщины лучше понимают идею непротивопоставления одной силы другой, которая лежит в основе айкидо. По словам Генри Коно, О сенсей часто говорил, что "только женщины занимаются настящим айкидо". Что Вы об этом думаете?
МТ: Вы задаёте очень противоречивые вопросы: сначала Вы говорите, что мы не способны заниматься как мужчины, а теперь выходит, что мы лучше понимаем идею о непротивопоставлении сил! Нет, эта идея понятна всем, но те, кто в большей степени вкладывает себя, то есть те, кто больше занимается, получают лучший результат, дело тут не в том, мужчины это или женщины. Может быть, единственное преимущество, которое может быть у женщины, это то, что, делая технику, она будет будет меньше стремиться вкладывать силу, по крайней мере в начале, что даёт более естественные и точные движения, а уж что из этого выйдет потом, через несколько лет - надо посмотреть!
ГЭ: Когда за пределами Франции говорят о женщинах в айкидо, то чаще всего вспоминают имена Вирджинии Мэйхью, недавно ушедшей из жизни, Мэри Хейни и Патрисии Хендрикс. Случалось ли Вам когда-нибудь встретиться с кем-то из них и поделиться своим подходом к айкидо?
МТ: Нет, лично я с ними не знакома, хотя я встречалась с Патрисией Хендрикс лет пятнадцать назад в Канаде - она приехала туда на семинар, который проводил Кристиан, чтобы взять у него интервью. А совсем недавно Кристиан проводил семинар в Сан-Франциско, где среди других преподавателей участвовала и Патрисия Хендрикс. Я не была знакома с Вирджинией Мэйхью. Знаю, что Мери Хейни сейчас около 65 лет, но у меня никогда не было случая пообщаться ни с кем из них. Жаль, но может быть однажды это получится!
ГЭ: Вероятно, Вы достаточно известны для того, чтобы ученики не попадали к Вам случайно. Вы не находите, что у Вас занимается больше женщин, чем в клубах, где ведут занятия мужчины?
МТ: Когда мы открыли додзё в Ницце, то думали, что так и получится, но нет - у меня такая же ситуация, как везде, мужчин занимается гораздо больше, чем женщин.
ГЭ: А если к Вам приходят новички-мужчины, которые не знакомы с Вами заранее, как они реагируют, когда выясняется, что их преподавателем будет женщина?
МТ: Новички редко приходят на занятия, не наведя предварительно справок, так что, записываясь в группу, они уже обладают всех информацией. Знаете, в мире живут не одни только мачо, многие мужчины признают высокий уровень, которого достигли женщины в боевых искусствах. Что касается тех, кто занимается давно, то они приходят ради техники, ради совершенствования, или чтобы подготовиться перед сдачей экзаменов.
ГЭ: В январе 2007 года от лица дошу Вам был вручён 6 дан. Вы первая женщина в Европе, получившая такую высокую степень. Считаете ли Вы, что это может послужить примером для женщин, которые хотели бы заняться боевыми искусствами?
МТ: Да, конечно, - для тех, кто хотел бы заниматься, но и для тех, кто уже занимается, тоже. Впрочем, на семинарах, в отличие от обычных занятий, уже можно увидеть много женщин. Они часто говорят мне, что для них важно иметь в моём лице пример женщины, достигшей высокого уровня и задают мне много вопросов. Со своей стороны, они меня поддерживают и это очень приятно.
ГЭ: Вы регулярно ведёте занятия в детских группах и разработали особый педагогический подход, основанный на системе карточек и использовании образного мышления. Какие преимущества, по Вашему мнению, дают занятия айкидо в детском возрасте?
МТ: Прежде всего должна сказать, что у меня никогда не было никакого особо продвинутого подхода к детским занятиям, а карточки, о которых Вы говорите, отсылают к статье в журнале "Aikido Magazine", где я объясняла метод, который использую, чтобы помочь самым маленьким запомнить названия техник. Занятия с детьми никогда не были для меня приоритетом. Честно говоря, я предпочитаю заниматься со взрослыми, но когда вы становитесь руководителем клуба, то получаете всё в комплекте.
Айкидо - это система воспитания, и в этом смысле её значение для детей в том, что они учатся уважению - своих товарищей, преподавателя, татами; прямоте; они учатся делиться с другими, а кроме того, это даёт хорошую физическую подготовку, при условии, что занятия хорошо продуманы. В моём додзё дети начинают заниматься с девяти лет. Думаю, для айкидо это минимальный возраст, хотя в идеале было бы лучше начинать в одиннадцать, но это, конечно, только моё личное мнение.
ГЭ: Спустя больше, чем год после присвоения Вам дошу шестого дана, с удивлением узнаёшь, что в французской системе у Вас всё ещё 5 дан. Не могли бы Вы объяснить, как устроена эта система и почему одна степень не присваивается автоматически при получении другой?
МТ: В теории, с Японией заключено соглашение, в соответствие с которым никто не может получить дан айкикай, не получив предварительно соответствующую французскую степень. Но иногда из этого правила делаются исключения, так в частности, те, кто долго жил в Японии, могут получить свои даны непосредственно от дошу. В моём случае, дошу аттестовал меня на 4 дан в 1990 году, а французский четвёртый дан я получила позднее, с опозданием на несколько месяцев. То же самое было и с пятым даном и теперь с шестым - я жду, чтобы французская федерация айкидо как-то урегулировала моё положение. В любом случае, с дошу я знакома с 1976 года и мне было очень приятно получить эту степень непосредственно от него.
ГЭ: В Вашем додзё в Пюже-сюр-Арженс много занимающихся, относящихся к разным организациям айкидо. Считаете ли Вы, что такая открытость по отношению к рядовым членам крупных организационных структур, должна быть примером того, как можно преодолеть конфликты, возникающие между разными федерациями и, как правило, не имеющие никакого отношения к самим занимающимся?
МТ: Да, конечно. Те, кто занимается айкидо не должны страдать из-за проблем, которые могут возникать на уровне федераций. Моё додзё открыто для всех, кто хочет заниматься, независимо от того, членами какой федерации они являются, поскольку я думаю, что айкидоки не должны испытывать на себе последствия политических решений, к которым они не имеют никакого отношения. Так что, наверное, такое отношение действительно может послужить примером для других, хотя я и не думаю что это поможет преодолеть разногласия между федерациями.
ГЭ: Поговорим теперь о Вашей практике айкидо. Каковы особенности Вашего подхода к преподаванию?
МТ: Я не претендую на то, чтобы иметь свой особый подход. Я просто стараюсь передать своим ученикам то, чему научили меня, вкладывая в это своё личное отношение, настроение, чувство юмора. Мы много занимаемся базовой техникой и иногда тем, как можно её применить.
ГЭ: А с точки зрения Вашей личной практики, какие принципы Вы стремитесь развивать в настоящее время?
МТ: Для женщины занятия айкидо не всегда даются просто. Меня часто пытались "проверить", особенно, на семинарах - сначала потому, что я была "его женой", потом во время моих собственных семинаров, но теперь я хочу просто заниматься для себя; мне уже не надо ничего никому доказывать, кроме себя самой. Моя практика динамична, я всё время нахожу новые вариации техник, которыми делюсь со своими учениками. Своей самой главной задачей я считаю сделать так, чтобы от занятий все получали удовольствие и я надеюсь, что мне это удаётся. Как я уже говорила, в моём зале всегда чувствуется атмосфера радости и хорошего настроения.
ГЭ: Вы занимаетесь айкидо уже больше 30 лет. Что является главным стимулом для того, чтобы по-прежнему выходить на татами: преподавание или Ваш личный поиск?
МТ: И то, и другое. Преподавание позволяет поделиться результатами многих лет поиска и я удовольствием делюсь с другими тем, что они сами ещё ищут. Мой личный поиск, как я уже упоминала, заключается в том, чтобы находить новые вариации и комбинации техники, понимая, что все возможности никогда не будут исчерпаны - вот, что замечательно в айкидо.
ГЭ: Понятно, что Вы представляете айкидо направления айкикай, но приходилось ли Вам когда-нибудь заниматься айкидо других стилей (ивама, ёсинкан...)?
МТ: Я знакома с этими стилями, но никогда их не изучала.
ГЭ: Мы только что говорили о том, что в Вашем клубе занимаются представителя разных групп и федераций айкидо. Не находите ли Вы, что помимо индивидуальных различий, которые могут быть в подходах разных преподавателей, между двумя основными группами, которые существуют во Франции, есть фундаментальные различия, и если да, то в чём они заключаются?
МТ: Я всегда занималась айкидо с удовольствием и ради удовольствия. К какой бы организации вы не принадлежали, айкидо остаётся айкидо. Думаю, что между двумя преподавателями одной федерации иногда можно найти отличия столь же фундаментальные, как и между теми, кто состоит в разных организациях.
ГЭ: Люди начинают заниматься айкидо по самым разным причинам, но как Вы думаете, что заставляет их продолжать?
МТ: Определённо, тот факт, что в айкидо нет соревнований в собственном смысле этого слова, но каждый участвует в своём индивидуальном соревновании, - всё время стараясь двигаться дальше, делать всё время лучше, - но только по сравнению с самим собой. Кроме того, конечно, имеет значение и то равновесие, которое практика айкидо вносит в нашу повседневную жизнь. А ещё есть мотивы, о которых я уже говорила выше: хорошее настроение и атмосфера на татами, где все могут почувствовать себя частью одной большой семьи.
ГЭ: Есть ли что-то, что Вы хотели бы передать нашим читателям в завершение нашего разговора?
МТ: Я хочу пожелать всем айкидокам удачи на том длинном пути, который лежит перед ними; пусть они не теряют уверенности в себе, ведь этот путь требует большого упорства.
Фотографии взяты со страницы Мишелин Тиссье на Facebook.

Part one: The uchi deshi years at Hombu dojo

Sensei, the first thing we wanted to ask you about is your history in Aikido. Your personal history, why you started Aikido and how that came about.

I started because of my relative Tadashi Abe Sensei. He was an uchi deshi of O-Sensei in the early days. Because of him I knew about O-Sensei and Aikido. I would tell myself, someday, when I was a certain age, that I wanted to practice, I wanted to study with O-Sensei. Also, I was fortunate enough to be accepted as an uchi deshi live in student because of the connection to Abe Sensei. I though this would be a good change in my lifestyle...a chance to establish my character. Of course, like other young boys, you want to be a hero, to be strong, you know? That was my motivation to start Aikido.

Could you tell us more about your uncle and his group of uchi deshi? What the situation was?

I don't remember too many details, but Abe Sensei's father respected O-Sensei and was supportive of him financially. Mr. Abe was very devoted to O-Sensei. I think that at that time Doshu was young. Abe Sensei and Doshu were about the same age. Of course, Koichi Tohei was there. They were all of the same generation. People like, you know, Saito Sensei was around also but I think he was a little younger.

I understand, Abe Sensei was the first, even before Tohei, to go overseas to introduce Aikido, which was in France. At that time it was very difficult for Japanese people to go overseas. We were still under the American occupation, and it was not easy to travel but using his fathers connections, with certain VIP people, was how he was able to go.

I think he had a very hard time, obviously, because nobody knew what Aikido was. In those days, like everyone else, he had to mix judo a little bit and then show the Aikido. His main philosophy was not to spread judo, of course, but he probably had to use judo people...like it happened to me, I had to use judo and karate people in the beginning to do demonstrations. There was nobody else.

And...of course, Tohei and Abe Senseis, they were like brothers, you know? So they played like brothers...like fighting...not fighting exactly, but, you know, they had a rivalry.

Did anything ever happen between the two of them.

Well...yes...anyway, I'll tell you. You understand that Tohei Sensei was very strong, and whenever Abe Sensei challenged him, he was always defeated. One time...it was when I was in junior high, maybe younger, and at that time Tohei was in Osaka, taking care of the dojo in Osaka or something. That was just before Abe Sensei went to France, so Abe wanted to challenge Tohei one more time. Well, Abe Sensei thinks there's no way to get him by Aikido, and no way by judo. He was going to the university at the time and he had joined a wrestling club their. So he studies a bit of wrestling and mat technique, and he said to me, "This time I can get him." So he took me with him to be a witness.

I was sitting all by myself in the Osaka dojo, and here Tohei Sensei was in a normal Aikido gi and hakama in the middle of the mat. Abe Sensei was in this workout suit and kind of circling him. He was joking with Tohie about his wrestling training, and then all of a sudden he tried to jump him, with his arms around him, like Greco-Roman wrestling, you know, clawing, grabbing, but nothing worked (laughter)! He couldn't get him at all. After that, on the train home, I said to my uncle, "I thought YOU were the strongest man in the world". He got so mad (laughter). A little while later he went to France.
​

How long did he stay in France?

I don't know, quite long. About 10 years or so. He came back when I was still an uchi deshi. When he came back, he saw me as an uchi deshi, he was so glad.

Before you became an uchi deshi were you considering any other career, or did you always think that you were going to do Aikido?

No, I never thought about that, I never thought about Aikido as a way to make a living. Nobody did, not Kanai Sensei, none of us though we could make a living teaching Aikido. We were just happy enough to be able to practice.

How old were you when you started?

17 or 18, I'm not to sure. Probably 18.

Can you tell us a little about Hombu dojo at the time you started?

Well then the dojo was an older building than the one you see these days. It was a nice, typical wooden dojo, a good one, with only one floor. Like a "dojo" dojo, it was nice. It was connected to Ueshiba's family's home, and we all slept on the tatami, so obviously, every day you had to get up, because we slept where the people have class. In Ueshiba's family part we were given a tiny room for all of us to put our belongings, so it is just a mess.

When I joined, Arikawa Sensei and Tamura Sensei were there. Then this guy, Mr. Noro was there, now he has his own kind of system, and then myself, and then Chiba , Kanai and Sugano. Of course, there were many people in and out, but basically that group. Already Tada Sensei and Yamaguchi Sensei had a regular class to teach and I think Tamura too. Some senseis had one or two classes.

At that time Koichi Tohei was the chief instructor and after I joined he went to Hawaii or I joined when he was in Hawaii, I don't remember exactly. Anyway, it was at that time that there was a connection with Hawaii.

What was the schedule like at Hombu at that time?

I still clearly remember. Morning classes were from from 6:30-7:30, then 8 to 9, then they didn't open up till afternoon class from 3 to 4, 4 to 5 and then 6:30-7:30 in the evening. So during the time in-between regular classes, there were many private lessons which people could buy with like like the chief instructor Koichi Tohei. Every one of us had to be available for ukemi for these lessons, because wealthy people would pay a lot of money for private lessons. Naturally, all of the money went to support headquarters.

How about the students in general, not the uchi deshi. It sounds like there were a lot of private lessons. How many students were there at that time? What kind of people were practicing?

Well...still in Japan at that time, Aikido wasn't all that well known. A few people knew about it. They didn't advertise, there weren't any public demonstrations. Now we have the "All Japan Aikido Demonstration" every year, right. I still remember the first one because O-Sensei didn't give them permission to do that.

Who organized that?

After Doshu took over, of course, there were many people's advice. You know, there has to be change. It wasn't the old days anymore. I think Doshu convinced O-Sensei that you have to show this to the public, but he didn't want to show it to the public. I heard that in the old days basically, all of the martial artists, they didn't want to show their technique to others...how they draw the sword, whatever...they didn't want to show just anyone. They only teach certain students because they didn't want their enemies to see it. That's why, in the old days, if you selected people to study, you had to have an introduction first. But that changed, just like our dojo was opened to the public. Anyone could join. But not until then did we start to do public demonstrations. It wasn't so organized over there at that time, no office, no registration office. People who joined came and opened the doors of the Ueshiba family entrance. Whenever we hear somebody come in during classes, one of us would jump up from the dojo and see who it was and greet them..."Can I help you?" There was just a tiny table where they signed to join. Not so organized at that time....

Did O-Sensei wind up adjusting to the new thing of opening up to the public?

I think so...I think he had no choice. They had to make a living.

What was it like training with O-Sensei?

O-Sensei didn't teach on a regular schedule. Doshu taught the 6:30 morning class. Whenever O-Sensei was around, whenever he would feel like it, he would interrupt the class. He would just step in and say, "Don't bother, don't bother, keep practicing". But he wanted to make a speech. He was so cute you know. He would just walk by while we practiced because every time he went to the bathroom he would have to cross the entrance to the dojo. He would just go back and forth, waiting for somebody to invite him in, you know? After being ignored couldn't take it. He would step in and say, "Good morning, everybody", and then say, "Continue, continue ..."(Laughter)...then we would talk and go on and go on...you know. It was funny.

Then 8 o'clock class was taught by Tohei Sensei when he was there, Tohei Sensei and Osawa Sensei, basically. At that time Tohei Sensei was commuting to Hawaii, you know. He would go maybe one year, then come back.

For the 6:30 class in the morning we were kind of rushed. We had clean the inside and outside of the dojo. We had a half-hour. We would get up at 6 o'clock, and clean all of the dust away because it's our dojo. We took responsibility for the outside and the inside. We had to finish before all of the students came. In the 6:30 class we had to help them, they were kind of beginners. But the 8 o'clock class was really practice for us. Many college kids came to that class, so it is good for us. Then the afternoon 3 o'clock class was taught by Tada Sensei which was very popular with the young boys and that was good practice for us too.

We were usually out with either Doshu or Tohei during the evening classes because they had to go out to make income for the dojo. So I don't remember too much about the late classes. Also, if I had free time I played hooky, so I'd skip that. Once in a while I'd go. I was a genius about playing hooky.

Can you tell us some of your techniques? (laughter)

Simply just disappear! (more laughter)

That's the secret, just disappear?

Yeah...of course, when I joined, there was nobody under me at that time. There was just Arikawa Sensei, Tamura Sensei and myself, and Noro once in a while, but I was the youngest so I had to do everything.

The toughest job then, for me it's easiest, was to clean the shower room and the toilet, there are two toilets, Japanese style. Because it takes a long time to clean them, it's a good excuse to be late for the class (laughter). So I volunteered to do that. Also you could catch a little bit of extra sleep. I was in the toilet, so nobody bothered me, and it was a good excuse to be late 10 minutes, 15 minutes.

When we met the older instructors, Osawa Sensei, Tada Sensei, Arikawa Sensei, they each have a lot of individuality, how were they then? What was it like at that time? Where they the same?

Of course. Tada Sensei never changed. I see his demonstrations on videos. He never changed. I think that someone who has changed a lot is Arikawa Sensei, from bad to good. He was wild, mean.

Was it scary?

Yes. It was scary to take his ukemi, he used to scratch.

It seems like there was always a special relationship with Osawa Sensei?

Yes. I was his favorite uke. He always liked me. Believe it or not I was a good uke. I was very flexible and very skinny. He had a big, sort of leading movement, difficult to follow. His technique needed a good uke. He looked better. Of course, everybody needs a good uke to look better. Except Arikawa Sensei doesn't need a good uke. It doesn't matter...you have no choice (laughter)!

How was it like with Tohei Sensei?

To take his ukemi...was a bit difficult for some people. I used to take ukemi for him a sometimes in his private lessons because I spoke English. Not real good, but at that time at least, he had trouble communicating because of his pidgin English. But many American people came to take private lessons with him, so I had to take ukemi.

What happened with Tohei Sensei?

Well, I'll tell you what. Unfortunately, what's happened has happened, but he was an incredible person. Strong personality, good uke, manly, you know, big heart. Completely opposite from Doshu's personality. Doshu is more like quiet, low key. You could talk to Tohei Sensei about everything. He loved to drink. He was kind of an idol. As far as I'm concerned he was. You know, when you're young you get impressed. The guy went to Hawaii and came back with a nice new Hawaiian shirt, smells of good cologne and can drink scotch like water. I was like, "God", you know? Always surrounded by women, you know? We were young, had no money, so he really impressed us.

How did it happen that you started teaching?

It's because I spoke a bit of English already. That's how I ended up teaching. At that time there were many American military bases around Tokyo. That's another reason I couldn't attend the evening classes. I was responsible for teaching at two bases. I had to leave the dojo at 4 or 5 o'clock to go there. They were about an hour away by train. By that time all of the students had finished their daily work.

That was a good time. I would go to the officer's club after class, drink a nice Scotch. Which, of course, was impossible to get in Japan at that time. Scotch? Forget it! But there you could drink Scotch like water. I was teaching classes at the University as well, so all the collage kids wanted to come with me to help me! Then, I don't know how it happened, but me and Kanai made a team. We went together to Yokohama every weekend.

Yokohama? Was that where the American dojo was?

Yes. It was on a military base.

How did the Americans in the military know about Aikido.

Well, I don't know exactly, but again, there was information from Tohei Sensei's connections in Hawaii. It was about that time that people started knowing more about Aikido, the Americans were there, and some military people had come to Hombu dojo.

At that time, that was a big income for Hombu dojo. When I would go out and teach, I would charge by the lesson, collect money, and go back to headquarters. That was big money. I still remember. At that time, the dollar was strong because of the Japanese economy. The yen we nothing. I think back then, when I joined the dojo, monthly dues were about 500 yen. 500 yen at that time was pretty good. I remember a bowl of ramen was about 25 yen or something. When I charged the GI's, I collected 2,500 yen per person for one class! So, with 10 or 15 people in a class that was big money. Almost the average collage graduates monthly salary I would get in one night. That was good for the dojo.

Did you become good friends with the other uchi deshi at that time?

Yeah. I had no problems. I got along with everybody. We were all poor. We didn't have much of a chance to go out. Once in a while, someone would invite us, some member would invite the uchi deshi, to go out together. But mostly, everyone is out teaching, so we didn't have too much time to get together. There was no way to get together to buy food and drink like there is today. There was no way we could do it ourselves. When we did go out together, somebody would sponsor us, invite us.

I was pretty much good friends with Noro. We hung around a lot together. Later, Kanai Sensei and I got close when we were teaching at the military base. Like I said, we were a good team together.

https://www.aikidosphere.com/yy-e-inside-aikido-pt-1​

Интервью с Ямада сенсеем было записано во время летнего семинара Восточного отделения Федерации Айкидо Соединенных Штатов (USAF) в университете Нью-Хемпшира. Это первая часть большого интервью. В нем, в свойственной ему красочной манере рассказа, Ямада Сенсей вспоминает о днях в роли учи-деси в Хомбу додзё.

Сенсей, в начале мы хотели бы спросить вас о вашей истории в Айкидо. Вашей собственной истории, почему вы начали заниматься Айкидо и как это происходило…

Я начал заниматься благодаря своему родственнику Тадаши Абе Сенсею. Ранее он был учи-деси О-Сенсея. Благодаря нему я знал об О-Сенсее и Айкидо. Однажды, в определенном возрасте, я сказал себе что хочу заниматься, что я хочу учиться у О-Сенсея. Мне очень повезло, что я был принят на роль учи-деси благодаря связи с Абе Сенсеем.Это было хорошее изменение в моем образе жизни - шанс сформировать свой характер. Конечно, как и все молодые люди, вы хотите быть героем, быть сильным. Это было мотивом начать заниматься Айкидо.
Не могли бы вы рассказать более подробно о вашем дяде и их группе учи-деси? Какая была ситуация?Я помню не очень много деталей, отец Абе Сенсея уважал О-Сенсея и помогал ему материально. Г-н Абе был очень предан О-Сенсею.Я думаю, что тогда Досю был еще молод. Абе Сенсей и Досю были примерно одного возраста. Конечно, Коити Тохей был с ними. Они были одним поколением.Конечно там были и другие, такие как, например, Сайто Сенсей, но он был чуть моложе. Как я понимаю, Абе Сенсей был первым, даже раньше Тохея,кто поехал за рубеж распространять Айкидо, и поехал он во Францию. В то время японцам было очень трудно поехать в другую страну. Мы находились под оккупацией американцев и путешествовать было не просто. Однако используя связи отца с определенными важными персонами он мог поехать. Я думаю,ему было очень трудно, ведь никто не знал что такое Айкидо. В те времена,как и все остальные, он должен был сначала примешивать дзюдо, а потому же показывать Айкидо. Его целью было конечно не распространение дзюдо, но он очевидно должен был использовать занимающихся дзюдо…также было и со мной, я должен был использовать занимающихся дзюдо и карате для показов. Других не было. И конечно, Тохей Сенсей и Абе Сенсей, они были как братья, ну вы понимаете? Они играли как братья…как бы дрались, ноне дрались по настоящему, у них было соперничество.
Между ними когда-нибудь что-то случалось?Ну…да…ладно, расскажу вам. Вы понимаете, что Тохей Сенсей был очень сильным и когда бы Абе Сенсей не вызывал его, тот всегда побеждал его. Однажды…это было когда я учился в средней школе, в то время Тохей был в Осаке, заботился о додзе в Осаке или что-то еще. Это было не за долго до того, как Абе Сенсей поехал во Францию. Так вот Абе решил вызвать Тохея на поединок еще раз. Абе думал, что его невозможно никак победить ни в Айкидо, ни в дзюдо. Он тогда ходил в университе и занимался там в борцовском клубе. Соответственно он научился там некоторым борцовским приемам и технике работы в партере, и он сказал мне: "На этот раз я его поборю". Он взял меня в качестве свидетеля. Я сидел один в додзе Осаки, Тохей Сенсей стоял в центре татами, одетый в нормальные для Айкидо ги и хакама. Абе Сенсей кружил вокруг него, одетый в выходной костюм. Он шутил с Тохеем о своих борцовских тренировках, а потом внезапно он попытался подскочить и обхватить его руками как в Греко-римской борьбе, ну вы понимаете, обхватив и сжав, но ничего не получилось (смеется)!Он не смог схватить его и не смог ничего с ним сделать. После этого,когда мы ехали на поезде обратно, я сказал дяде: "Я думал ТЫ самый сильный в мире!". Он так разозлился (смеется). Вскоре после этого он поехал во Францию.
Долго он пробыл во Франции?Я не знаю, довольно долго. Лет 10 или около того. Он вернулся когда я все еще был учи-деси. Когда он вернулся и увидел меня в роли учи-деси, он был очень рад.
До того как вы стали учи-деси вы думали о другой карьере, или вы всегда знали что будете заниматься Айкидо?Нет, я никогда об этом не думал, я никогда не думал об Айкидо как о способе заработка на жизнь. Никто не думал, ни Канаи Сенсей, никто из нас, хотя мы могли зарабатывать на жизнь преподавая Айкидо. Мы были счастливы просто иметь возможность практиковаться. Сколько вам было лет, когда вы начали тренировки? 17 или 18, не уверен. Наверное 18.
Расскажите нам немного о Хомбу додзе вовремена, когда вы начали тренировки.Тогда додзе было в старом здании, не в том, которое вы можете увидеть сейчас. Это было красивое, типичное деревянное додзе,очень хорошее, с одним этажом. Как "додзе" это додзе было очень красивым.Оно соединялось с домом семьи Уесиба. Мы все спали на татами, поэтому очевидно, что каждый день нужно было рано вставать, так как мы спали там, где люди занимались. В доме Уесибы нам всем была отведена маленькая комнатка для хранения личных вещей, так что там был полный беспорядок.Когда я начал, там уже были Арикава Сенсей и Тамура Сенсей. Также там был этот парень, г-н Норо, у которого сейчас своя система, а также я,потом Тиба, Канаи и Сугано. Конечно многие приходили и уходили, но в основном была эта группа. Уже тогда Тада Сенсей и Йамагути Сенсей регулярно проводили занятия и, я думаю, Тамура тоже. Некоторые сенсеи проводили занятия один или два раза. В то время Коити Тохей был старшим инструкторами когда я присоединился, он уехал на Гавайи или я присоединился, когда он уже уехал, я точно не помню. В любом случае это было тогда когда была связь с Гавайями.
Какое было тогда расписание в Хомбу?Я все еще очень хорошо помню. Утренние занятия с 6.30 до 7.30, потом с 8 до 9, затем они не открывались до дневных занятий с 3 до 4, 4 до 5, и затем с 6.30 до 7.30 вечером. В перерывах между обычными тренировками было и множество частных занятий, которые люди могли оплатить и заниматься, например, с главным инструктором Коити Тохеем. Каждый из нас должен был быть готов выступать в роли уке на этих уроках, так как богатые люди платили много денег за частные уроки. Естественно, что все эти деньги шли на подержание штаб-квартиры.
А что вы можете сказать о студентах вообще,не учи-деси? Складывается впечатление, что проводилось очень много частных уроков. Сколько студентов было тогда? И что за люди тогда занимались?Ну...тогда даже в Японии Айкидо было не очень известным.Лишь немногие знали о нем. Рекламы и публичных показательных выступлений не было. Теперь у нас есть ежегодные "Все японские показательные выступления по Айкидо". Я помню первые, потому-то тогда О-Сенсей не дал разрешения на них.
Кто их организовал?Когда все возглавил Досю, конечно ему многие давали советы. Вы понимаете, что должны были быть какие-то изменения. Старое время ушло безвозвратно. Я думаю Досю убеждал О-Сенсея, что необходимо показать это публике, но тот не хотел показывать. Я слышал, что в старые времена мастера боевых искусств обычно не хотели показывать свои техники другим… то как они обращаются с мечом, что бы то ни было…они никому ничего не хотели показывать. Поэтому они и учили лишь определенных учеников, потому-что не хотели, чтобы их враги увидели это. Именно поэтому в старые времена, если вы выбирали людей для обучения, вначале было введение. Но все изменилось, также как и наше додзе открыло двери для публики. Любой мог начать заниматься. Но до тех пор мы никогда не проводили публичных выступлений. Тогда все не было так организовано, не было офиса, не было офиса для регистрации. Люди которые приходили, открывали двери входа семьи Уесиба. Когда мы слышали, что кто-то входит во время занятий, один из нас должен был выскочить из додзе и посмотреть кто это и поприветствовать… "Чем могу помочь?" Стоял лишь небольшой стол, за которым пришедшие записывались на занятия. Все было не так организовано тогда… О-Сенсей смирился с новшеством, что необходимо стать открытыми для публики? Я думаю, да…Я думаю у него не было выбора. Они должны были жить на что-то.
А как это - тренироваться с О-Сенсеем?О-Сенсей не учил по расписанию. Досю проводил занятие утром в 6.30. Когда О-Сенсей оказывался рядом, когда ему хотелось, он останавливал занятие. Он входил и говорил "Не беспокойтесь, не беспокойтесь, продолжайте тренировку". Но он хотел сказать речь. Он был очень умным, вы понимаете. Он мог просто проходить мимо во время наших занятий, потому что каждый раз когда он шел в ванную комнату, его путь проходил мимо входа в додзе. Он мог просто ходить туда и обратно, ожидая пока кто-нибудь пригласит его, вы понимаете? Если его игнорировали, он этого не мог выносить. Он тогда сам входил и говорил "Доброе утро всем", а затем говорил "продолжайте, продолжайте" (смеется) …затем мы говорили и продолжали, продолжали..вы понимаете. Это было весело.
Затем в 8 часов занятия вел Тохей Сенсей, когда он был там, Тохей Сенсей и Осава Сенсей в основном. В то время Тохей Сенсей ездил на Гавайи, вы понимаете. Он мог уехать на один год, а затем вернуться.Перед тренировкой в 6.30 мы очень торопились. Мы должны были вымыть додзе внутри и снаружи. У нас было полчаса. Мы должны были встать в 6 утра и вымести всю грязь из додзе, потому-что это было наше додзе. Мы отвечали за внешний и внутренний вид. Мы должны были закончить до того как придут все студенты. На занятии в 6.30 мы должны были помогать им, они были еще новичками. А вот тренировка в 8 часов была настоящей практикой для нас. Многие студенты из колледжей приходили на эту тренировку,что было хорошо для нас. В 3 часа дня тренировку вел Тада Сенсей и она была очень популярна среди подростков и это была тоже хорошая практика для нас.
Во время вечерних тренировок мы обычно уходили из додзё с Досю или Тохеем, потому что он должны были выходить, чтобы заработать для додзе. Поэтому я не очень помню вечерние занятия. Если у меня было свободное время, я предпочитал прогуливать занятия. В деле прогуливания я был просто гением.
Можете рассказать нам о своей технике?(смех) Просто исчезал! (еще больший смех)
Секрет был в том, что вы просто исчезали?Да, конечно, когда я стал учи-деси, а был самым младшим. Тогда там были Арикава Сенсей, Тамура Сенсей и я, и Норо иногда. Но я был самым младшим, поэтому должен был все делать. Самой трудной работой была уборка душевой и туалета, там было два традиционных японских туалета, хотя для меня это было самым легким . Все потому, что уборка занимала много времени и это была очень хорошая причина для опоздания на занятия (смеется). Поэтому я сам вызывался на эту работу. Там вы могли еще немного поспать. Я был в туалете, поэтому никто не мог меня побеспокоить и это была хорошая причина опоздать на 10-15 минут.
Когда мы встречались со старшими инструкторами - Осава Сенсеем, Тада Сенсеем, Арикава Сенсеем, каждый из них очень индивидуален, какими они были тогда? Какими они были в то время? Они были такими же? Тада Сенсей никогда не менялся. Я вижу как он демонстрирует техники на видео кассетах. Я думаю, кто сильно поменялся, так это Арикава Сенсей, от плохого к хорошему. Он был диким и подлый.
Было страшно тренироваться с ним?Да, было страшно выполнять укеми, будучи его партнером. Раньше он даже царапался.
Кажется, у вас с Осава Сенсеем всегда были особые отношения?
 Да. Я был его любимым уке. Он меня всегда любил. Верите или нет я был хорошим уке. Я был очень гибким и тощим. У него были большие направляющие движения, за которыми было сложно следовать. Для его техник нужен был хороший уке. Тогда он выглядел лучше. Конечно, всем необходимы хорошие уке чтобы выглядеть лучше. Только Арикава Сенсею не нужен хороший уке. Не важно…у вас все равно не будет шанса (смеется).
А как было с Тохеем Сенсеем?Быть его уке…для некоторых это было немного трудно. Раньше, во время его частных уроков я выступал в роли уке, потому что я говорил по-английски.Не совсем хорошо, но тогда у него были проблемы с общением на английском.При этом многие американцы брали у него частные уроки, поэтому я должен был быть его уке.
Что случилось с Тохеем Сенсеем?Вот что я вам скажу. К сожалению, что случилось, то случилось, но он был невероятной личностью. Сильная личность, хороший уке, человеколюбивый. Полная противоположность личности Досю. Досю был больше тихой низкой нотой. Вы могли говорить с Тохеем Сенсеем обо всем. Он любил выпить. Он был как идол. Это как я считаю каким он был. Ну вы понимаете, когда вы молоды вы очень впечатлительны. Парень ехал на Гавайи и возвращался в новой красивой гавайской рубашке, пахнущий хорошим одеколоном и могущий пить скотч как воду. Для меня это было как "Бог", ну вы понимаете? Всегда окруженный девушками, вы понимаете? Мы были молоды, у нас не было денег, поэтому он нас очень впечатлял.
Как случилось что вы начали преподавать?Все потому, что я уже говорил немного на английском. Вот так все закончилось преподаванием. В то время вокруг Токио было много американских военных баз. Это еще одна причина почему я не мог посещать вечерние тренировки.Я отвечал за тренировки на двух базах. Я должен был выезжать туда из додзе в 4 или 5 часов вечера. До них был примерно час на поезде. К тому времени уже все ученики заканчивали свои дневные обязанности. Это было хорошее время. После занятий я мог пойти в офицерский клуб, выпить хорошего Скотча. Который конечно же было невозможно достать в Японии в то время. Скотч? Забудьте об этом! А там вы могли пить его как воду. Я также вел тренировки в Университете, поэтому все студенты хотели пойти помочь мне на тренировках на военной базе! Потом, я не помню, как это получилось, но мы стали командой с Канаи. Мы ездили в Йокогаму каждые выходные.
Йокогама? Это было там, где было Американское додзе?Да, оно было на военной базе. А как военные американцы узнали об Айкидо? Ну, я не знаю точно, но опять же, вроде бы связь была через знакомства Тохея Сенсея на Гавайях. Это было то время, когда люди стали больше узнавать об Айкидо, среди них были и американцы, и некоторые военные приходили в Хомбу Додзе. В то время это была большая статья дохода для Хомбу Додзе. Когда я ехал преподавать куда-нибудь, оплата была поурочная, я собирал деньги и возвращался в штаб-квартиру. Это были большие деньги. Я все еще помню. В то время доллар был очень сильным, из-за японской экономики. Йена ничего не стоила. Я вспоминаю, когда я начал тренировки, месячный взнос был 500 Йен. Тогда это было очень хорошо. Я помню миска лапши быстрого приготовления стоила 25 Йен. Когда я вел занятия, я собирал по 2500 Йен с человека за занятие! Если на тренировке было 10-15 человек, это были большие деньги. Почти что месячную зарплату выпускника колледжа я зарабатывал за один вечер. Это было хорошо для додзе.
Вы стали хорошими друзьями с другими ути-деси в то время?Да. У меня не было проблем. Я ладил со всеми. Мы все были бедными.Ну нас было мало шансов пойти куда-нибудь. Иногда, кто-нибудь приглашал нас, кто-нибудь приглашал уhи-деси пойти вместе. Тогда не было возможности собраться, пойти купить еды и выпивки как сейчас. Сами мы никак не могли себе этого позволить. Когда мы шли куда-нибудь вместе, значит кто-то приглашал нас, спонсировал нас. Я был хорошим другом с Норо. Мы много гуляли вместе. Потом, мы сблизились с Канаи Сенсеем, когда преподавали вместе на военной базе. Как я уже говорил, мы были хорошей командой.

 Тренировочная униформа для японских боевых искусств называется «кейкоги». На Западе этот термин часто сокращают и говорят просто «ги», но в японском языке 着(-gi) используется только как суффикс, т.е. никогда не используется отдельно.

Тремя основными частями «кейкоги» являются «уваги» 上着 (куртка), «дзюбон» ズボン (брюки) и «оби» 帯 (пояс). Часть куртки («уваги»), расположенная ниже пояса («оби»), называется «шитаги» 下着, несмотря на то, что этот термин также обозначает «нижнее бельё». Лацкан или ворот куртки («уваги») именуется «эри» 襟, а рукава – «содэ» 袖. Край рукава («содэ») или его «открытая» часть носит название «содэ-учи» 袖口 (дословно, «рот рукава»). Задняя часть куртки («уваги» или «кимоно») называется «уширо мигоро» 後ろ身頃. Квадратный узел пояса («оби») обозначается как «кома мусуби» 駒結び.

​Хага Сэнсэй любил О-Сэнсэя и часто навещал его в Додзё с некоторой надеждой на то, что он сможет здесь выпить немного сакэ. Я полагаю, что О-Сэнсэй знал о его действительных намерениях относительно сакэ. Поэтому когда Хага Сэнсэй приходил в Додзё, подавали сакэ и они с О-Сэнсэем разговаривали. Очень часто посреди всего этого О-Сэнсэй неожиданно исчезал. Хага Сэнсэй оставался один и продолжал пить, а после возвращался домой. Жена О-Сэнсэя обычно заботилась о нем, после того как О-Сэнсэй уходил. Каждый раз, когда Хага Сэнсэй приходил навестить О-Сэнсэя, он заканчивал тем, что пил сакэ и уходил домой. Это происходило много раз. 

Но однажды, придя к О-Сэнсэю, он решил, что не будет пить сакэ. Сначала он сказал О-Сэнсэю: «Сегодня я пить не буду», а затем добавил: «Пожалуйста, научите меня». Другими словами, он бросил О-Сэнсэю вызов. О-Сэнсэй сказал: «Хорошо» и повел его в додзё. В додзё было много боккэнов, и О-Сэнсэй указал на них и сказал: «Возьми там любой ». 

Хага Сэнсэй взял один из боккэнов и встал лицом к О-Сэнсэю. Затем О-Сэнсэй быстро развернулся к нему спиной и стал уходить. Поскольку он повернулся к нему спиной, Хага Сэнсэй подумал, что может ударить его, но в то же самое время он боялся того, что О-Сэнсэй мог сделать, поскольку никто не знал наверняка, на какую ответную реакцию был способен О-Сэнсэй. Поэтому, следуя за О-Сэнсэем, он настолько смутился, что не знал, что делать. В конце концов, он сказал О-Сэнсэю: «Я сдаюсь». Эту историю я слышал от Хаги Сэнсэя. 

Я мог понять, почему Хага Сэнсэй так смутился, поскольку у меня самого был подобный опыт. Однажды я стоял перед О-Сэнсэем с дзё в руках, и он сказал мне: «Давай, атакуй меня ударом цуки». О-Сэнсэй стоял передо мной с пустыми руками. С одной стороны я чувствовал, что легко могу нанести ему удар. Но в то же самое время я почувствовал сильное смятение и замешкался. Надо было что-то делать, и я, в конце концов, бросился в атаку на О-Сэнсэя с закрытыми глазами. Дальше он меня, естественно, бросил. В этот момент я по-настоящему понял, что пронеслось в сознании Хаги Сэнсэя. 

/Mitsunari Kanai/